Целых три дня – с 17 по 19 июля московские ретро-эстеты имели честь слышать и наблюдать легендарного вокалиста Керта Эллинга в сопровождении небольшого оркестра. К ним обещала присоединиться наша российско-бродвейская звезда Игорь Бутман.
Все заграничные музыканты прибыли вовремя и мелькали в зале. Тем не менее, концерт начался на 45 минут позже. То ли все ждалиБутмана, обещавшего сыграть с биг-бендом, то ли просто томили зал. Скорее всего, музыканты не хотели начитать без Валерия Сюткина, все-таки появившегося в качестве ужинающего зрителя к концу первого акта. Хочется отдельно рассказать про всех членов банды Эллинга, так как каждый персонаж играет определенную роль на сцене, помимо основной – музыки. Итак, великий и могучий Керт Эллинг– лучший джазовый певец по мнению критиков престижного журнала «Down Beat». Шестикратный номинант на премию греми. Воплощение элегантности и брутальности 30-х. Роберт Харвей Амстер – контрабасист. Заводила и ловелас. За время концерта успел переговорить и выпить со всеми англоговорящими и не говорящими девушками соответственно. Вили Джонс – барабанщик. Единственный замеченный афроамериканец в клубе. Первый после Бога, то есть Эллинга. Примерно четверть концерта составляли его барабанные соло, услышать которые все равно, что увидеть Париж – умереть не страшно. В баре заказывал только какую-то белую прозрачную жидкость со льдом, предположительно, какой-то чай, да и то не сам, а шепча на ушко ближайшему сослуживцу Роберту Харвею. Все остальное время скромно бродил по клубу, опустив голову. И, наконец, Лауренс Бишоп Хопгуд – пианист, работающий с Эллингом уже много лет. В баре заказывал исключительно крепкие напитки.
Запланировано это было, или нет, концерт начался без Бутмана. Внимание зала было приковано к Керту, прекрасно произнесшему вступительное слово по-русски: «Спасибо, что пришли сегодня. Извините, но я плохо говорю по-русски». Эллинг начал с медленных песен про любовь, но всем было ясно – он только разминался. С каждой песней ритм становился все бешеней и Керт все больше раскрепощался на сцене. Он не прыгал и не плясал, каждое его движение было продуманно – ничего лишнего. Во время инструментальных номеров Эллинг отходил в уголок и медленно качался в такт.
Багет – клуб, в котором происходило действо – очень противоречивое заведение: имперская отделка в духе оформления лож Большого сочетается с подвешенными на потолке диско-шарами и деревянными лестницами в сельском стиле. Хотя, возможно, эти противоречия можно назвать эклектикой. Кстати, выступление Эллинга транслировалось на нескольких плазменных панелях, пользовавшихся, возможно, большим успехом, чем сам Керт! Итак, к концу второго акта Керт объявляет (по-английски): «Итак, наконец-то, встречаем величайшего саксофониста всех времен Игоря Бутмана». Игорь, зачем-то встал за динамик, и его совсем не было видно. Возможно, он смутился, потому как был одет весьма и весьма скромно, можно даже сказать по-деревенски, а четыре чикагских светила были безупречны в своем стиле. Как бы то ни было, оставшиеся 20 минут сыграли они безупречно.
Даша Захарова